Самое время куда-нибудь ехать. Уехать, даже не дожидаясь окончательного тепла.

В Павлово-на-Оке, где с высокого берега второй по важности нашей реки хочется бесконечно смотреть на величественную пустоту.

В Гороховец, где обозревать родину надо с холма, на котором стоит мужской монастырь.

В Галич, где нужно терпеливо искать сначала один выход к озеру, потом второй, потом третий, а потом подняться над городом, ближе к железной дороге, - и там замереть.

В Великий Устюг, где главное - вовсе не Дед Мороз, а музейный, почти пустой Троице-Гледенский монастырь, с его барочным иконостасом, от которого не отвести глаз.

В Тотьму, где, когда насмотришься на храмы-корабли, переходишь Сухону и уходишь в прозрачный, легкий сосновый лес.

В Чухлому, которая просто - лучшее место в мире. Не знаю, почему так получилось. Но это факт.

В деревню Троицкое на Ветлуге, где, за двумя деревянными церквями, открывается даже не "красивый вид", а - буквальный "Властелин колец".

В Ворсму, маленький город на озере, с таким же маленьким монастырем.

В Кинешму, где царит важная, купеческая, никитомихалковская Волга, и есть гостиница в особняке у собора - с высоким, оставшимся от купцов потолком, в который обязательно надо упереться сонным взглядом, едва проснувшись.

В картинно прекрасную деревню Воздвиженье на другом берегу от Кинешмы, где я как-то отвлекался от литургии на одну местную - ох - Маланью-Аксинью, но этот грех мне, возможно, простят.

В Юрьевец, с его теплым дымом сырым утром, безлюдной площадью и колокольней, такой же высокой, как настоящая Маланья-Аксинья, и такой же сурово-гордой.

В Рыльск - на берегу реки Рыло. Не верите, что на берега реки Рыло надо попасть? Напрасно, Рыльск сказочно хорош собой.

В Касимов.

Великий город Касимов, где надо долго ходить по холмам тамошних окраинных слобод, а потом выбрать место и забыть обо всем, кроме Оки и того, что за Окой. А за Окой - ничего.

В Сынтул - это поселок недалеко от Касимова - где у непотревоженного совком деревянного храма сохранилось одно из лучших деревенских кладбищ, какие я видел, кладбище, похожее на английский церковный двор из мира Бибиси.

В Гусь Железный - это еще один поселок недалеко от Касимова - где местный собор производит неизгладимое впечатление на хрупкую психику.

В Лух, где однажды я оказался за столом прямо в церкви, и монах, сидевший напротив меня, с которым мы накатили, был ну совершенно из 1913 года, не хватало только самовара и разговора о Распутине.

В Елец, о котором я готов говорить без конца, но достаточно и того, чтобы попасть в тамошнюю великокняжескую церковь, а потом долго, одышливо подниматься в гору к женскому монастырю - и вдруг оглянуться, и посмотреть вниз.

В Арзамас, город моей долгой любви, где два грандиозных собора - один кафедральный, а другой чуть подальше, на выезде, в поселке Выездное, - словно бы соревнуются, кто из них торжественнее, и побеждает дружба.

В Лебедянь, о которой достаточно знать уже то, что она так немыслимо называется - Лебедянь. И в реальности там - не хуже.

В Болхов, лучший город Орловской губернии, каким-то чудом сохранивший старорусское обаяние.

В Липин Бор, малозаметный советский поселок, где шумят волны Белоозера, и начинается Север.

В поселок с романтическим названием Сясьстрой, где, перебравшись через реку, хорошо стоять под зеленым шпилем Успенской церкви.

В Тихвин, где главное - это чудотворная икона в грандиозном монастыре, но если кто не верит в иконы, то тогда главное - это окружающие город бескрайние сосновые леса на петербургско-вологодской дороге, одной из лучших дорог на свете, где хочется остановиться на любом километре и уйти в лес.

В Нило-Сорскую пустынь, дом великого русского святого, дом и дурдом - пока оттуда не выселили психов, и не сделали "шикарно, как и все на Руси".

В Устюжну, где ты приходишь в Казанскую церковь, садишься на скамеечку, смотришь на фрески - и не уходишь уже никуда.

В Николо-Бережки, куда надо попасть рано утром, потолкаться на службе в барочной церкви, а потом выбраться во двор - и почтительно остановиться в мокрой траве, у могилы Островского.

В Судиславль, на который надо смотреть с соборной горы, образцовой, что твой Саврасов, и где хорошо ночевать перед исчезновением в костромской бесконечности.

В Городец, где, можно, конечно, ходить в свежеустроенные музеи в отреставрированных особняках, а можно просто стоять и молчать у самой Волги - и это, пожалуй, даже интереснее.

В Макарьев, где я бы с удовольствием поселился. Поэтому я не буду его рекламировать.

В Нерехту, город исключительного покоя, Нерехту, которую почему-то никто не знает и не замечает, а она стоит того, чтобы пройти ее всю, и еще вернуться.

В Кашин, любимый мой город, где я люблю идти в темноте по Социалистической улице, и заглядывать в каждые три окна низеньких ветхих домов.

В Старицу, где надо бродить по холмам на другой стороне Волги от идеально восстановленного монастыря.

В Торопец, ради которого - и только его одного - уже стоило проложить Новую Ригу.

В Белев, еще один город, где надо сидеть - на этот раз во дворе полуразрушенного монастыря - и смотреть на Оку. Думаете, это когда-нибудь надоедает - сидеть и смотреть на Оку?

В Крапивну, где такой городской собор, что я когда-то глупо мечтал там с кем-нибудь обвенчаться. Не женитесь на женщинах, которым не понравится город Крапивна.

В деревню Небылое под Юрьевом-Польским, где на Яхроме стоит тихий мужской монастырь. Обязательно где-нибудь должно быть изумительной красоты место под названием Небылое. И оно есть.

В Кологрив.

Кологрив, которым должна заканчиваться история о России, потому что туда ведет дорога - очень плохая дорога, - которая там и кончается, Кологрив, куда сложно и непонятно зачем попадать, Кологрив, который, как и вся наша трудная, грустная родина, дает тебе только одно утешение: если ты все-таки там оказался, ты понимаешь, что любишь его, он родной, он прекрасен.

Автор - Дмитрий Ольшанский